— Что слышно от Фридриха? — нарушил я молчание, прерываемое стонами из-за двери, чтобы хоть немного разрушить охватившую меня панику.

— А что ты от этого солдафона хочешь услышать? — Елизавета поджала губы. — Он пока молчит, время тянет, но, по докладам, которые мне Бестужев приносит, начал укреплять Дрезден, даже какого-то очень умелого инженера нанял. Француза, как бишь его? — она щелкнула пальцами, совершенно по-плебейски, вспоминая имя.

— Жан Батист Бакет де Грибоваль? — я попытался ей помочь вспомнить.

— Да, точно, де Грибоваль. Он, кажется приезжал к нам, чтобы передать послание этой коровы Марии Терезии. Которая, кстати, тоже мне не ответила насчет своей позиции в отношении этого мерзкого захватчика, покусившегося на чужие территории.

— Она и не ответит, пока он за нее саму не возьмется, — я пожал плечами. — Вот пойдет Фридрих остатки Силезии захватывать, то сразу зашевелится и про старые договора вспомнит.

— Я тогда ей все припомню, — кивнула Елизавета. — Похоже, придется драться. Ласси уже получил приказ готовить армию и выдвигаться в сторону Саксонии, когда этот... — она попыталась найти подходящие слова, но так и не нашла, поэтому просто махнула рукой, словно что-то разрубила в воздухе. — Августа скоро дожмем и Ласси выдвинется, наконец, к границам. Боюсь только, тебе тоже необходимо будет выехать, как придет время.

— Да я догадываюсь, — кивнув, я прислушался к тому, что происходит в спальне. Почему-то стало слишком тихо и это напрягало. Но тут раздался уже не стон, а полноценный крик, и я с трудом заставил себя сидеть на месте, даже в сиденье вцепился обеими руками, чтобы удержать себя на месте.

— А вот были бы там, не подпрыгивал бы сейчас, — наставительно произнесла Елизавета, но по тому, как она промокнула вспотевший лоб кружевным платочком, было заметно, что она нервничает.

— Нет, и мы не будем возвращаться к этой теме, — мы снова замолчали, а потом я снова вернулся к нашему разговору. — Я думаю, что нужно послать кого-нибудь к Кристиану Людвигу Мекленбургскому.

— Зачем? — Елизавета удивленно приподняла бровь.

— Полагаю, что будет лучше, если я со своей армией переправлюсь по морю в Киль, а оттуда, пройдя через Мекленбург, войду на территорию Пруссии со стороны Берлина. Так как Фридрих в это время будет в Саксонии, то мы сумеем отвлечь его внимание на себя, не оставит же он такую угрозу своей столицы без внимания, — осторожно начал я прощупывать почву.

— Ему могут помочь союзники, — Елизавета нахмурилась.

— Вот только он умудрился рассориться со всеми, кроме англичан. А англичане не успеют подойти, им для этого нужно сначала договориться с Францией, а это сделать будет ой как непросто, и с Австрией. Нет, в итоге они, конечно, договорятся, но будет уже поздно. Не удивлюсь, что в этом случае Мария Терезия очень быстро переменит свое решение и выдвинет нам навстречу союзные войска, чтобы как следует пощипать Фридриха с трех сторон и вернуть то, что тот у нее отнял.

— Чтобы подобный план сработал, нужно все проделывать в условиях секретности, — Елизавета наморщила лоб. Она не была сильна в тактике, и ей необходимо было с кем-то посоветоваться.

— Скажем так, я знаю, как обеспечить лояльность Кристиана Людвига. У него большие проблемы с братом по поводу одного вопроса, который ни к России, ни к предстоящим событиям не имеет никакого отношения. Если я сумею ему помочь эту проблему разрешить, то лояльность Мекленбурга будет нам обеспечена, — Елизавета задумалась, я ей не мешал, пускай все обдумает, обсудит со своими советниками и примет решение. Сейчас речь идет о действительно большой политике, и я туда самостоятельно лезть не рискну.

Про этого Кристиана и его братишку, который в который раз пытался вернуться на родину из изгнания и занять место, которое занял младший брат, пытаясь хоть немного исправить плачевное положение в стране и в семье. Сор из избы не выносили, и в мире было об этом известно мало, зато по каким-то своим каналам от этом узнала Луиза Ульрика, которая уже была Шведской королевой полгода как. Не удивлюсь, если когда-нибудь станет известно, что она просто устала ждать и приблизила время кончины короля. Писала она мне много и часто, словно у нее была к этому определенная потребность. В очередном письме она и сообщила, что Карл Леопольд снова чудит и рушит своими чудачествами только-только настроенные и еще хрупкие и ненадежные дела Мекленбурга.

Так же она отчиталась о делах в Дании. Король уже совсем того, окончательно свихнулся на религии. Его супружница почти полностью выпотрошила казну и мой небольшой презент в пару тысяч гульденов пришелся как нельзя кстати, ну а наследничка весьма крепко взяла в оборот довольно энергичная особа, для которой не существовало запретов ни в чем, а также ее брат, прибывшие в Данию совсем недавно из Пруссии. Они так активно морально разлагали парня, что Луиза даже удивилась такой податливости и сухо заметила, что, скорее всего, там по большему счету нечего сильно разлагать. Так что дела в Дании шли по плану, и это не могло не радовать.

Очередной протяжный крик Марии заставил меня все-таки вскочить на ноги, и тут раздался крик ребенка.

Я замер на месте, тупо глядя на дверь и часто моргая. Рядом поднялась Елизавета. Она прижала руки к своей пышной груди и бормотала молитву, не сводя пристального взгляда с двери, которая буквально через секунду открылась и оттуда выпорхнула девушка, прижимающая к груди пищащий комочек, завернутый в одеяло.

— Ваше величество, — она присела перед Елизаветой и протянула сверток ей. — Это мальчик. Здоровый и красивый мальчик.

— Благодарю тебя, Отец наш всемогущий, — тетка осторожно приняла ребенка и коснулась губами крошечного лобика. Затем резко повернулась с толпящимся у дверей придворным. — Вознесите хвалу Господу, у нас родился наследник Павел Петрович. — Мне это сразу напомнило сцену из красивого мультика про то, как родился львенок. Подойдя к тетке, я настойчиво протянул к свертку руки. Насчет имени мы уже все обговорили. Пускай будет Пашка, не худшее имя, надо сказать.

— Ваше величество, обратите на меня внимание, — она перевела на меня слегка затуманенный взгляд. — Думаю Павлу Петровичу самое время познакомиться с родителями. — Она чуть крепче сжала руки, но, встретив мой упрямы взгляд и обратив внимание на плотно сжатые губы, весьма неохотно протянула мне сверток, который я принял так осторожно, словно мои действия могли причинить ему боль.

— Держи крепче, не вздумай уронить, иначе я точно останусь без наследника и ни на минуту не пожалею об этом, — я улыбнулся и кивнул, осторожно прижимая к груди сына, все еще пытаясь понять, что вот этот маленький кряхтящий человечек — мой сын.

— Ну что, пошли, сынок, познакомимся с нашей мамочкой, — и я улыбаясь зашел в спальню, чтобы показать сына Машке, про которую похоже уже все, кроме меня забыли.

Глава 2

— После того, как ты бессовестно уехал в прошлый раз, даже не попрощавшись, Гюнтер, я даже подумывал не пускать тебя больше на порог моего дома, — Кристиан Ван Вен отсалютовал Криббе бокалом, наполненным вином.

— Не слишком ли рано? — Криббе кивнул на бокал, но Кристиан покачал головой и опрокинул вино себе в глотку.

— В самый раз, — он поставил бокал на стол и затянулся трубкой. — Не поведаешь, что такого случилось серьезного, что ты так поступил со старым другом?

— Когда к тебе приезжает нарочный с письмом от Великого князя, в котором тот уведомляет тебя о прощении и призывает немедленно отправляться в путь, обычно ты немедленно оправляешься в путь, даже не попрощавшись с хозяином дома. Ты в тот вечер сладко проводил время у какой-то вдовушки, так что нечего пенять мне в том, что я тебя не дождался. — Криббе вытянул длинные ноги и задумчиво посмотрел на потухший камин. Сейчас в середине лета надобность в том, чтобы отапливать дом исчезла, но комната без живого огня стала выглядеть не такой уютной, какой Гюнтер ее помнил.